Абраксас Малфой || Abraxas Malfoy
Максвелл Лестрейндж || Maxwell Lestrange
Оуэн Розье || Owen Rosier
Marauders: Distant Thunder |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Marauders: Distant Thunder » Прошлое » зима 1970 - Enjoy the inexorable pain
ENJOY THE INEXORABLE PAIN
Rodolphus Lestrange, Bellatrix Lestrange | Лестрейндж-холл | зима 1970
Окклюменция - крайне полезное приобретение. Так почему бы перед тем, как представить супругу Темному Лорду и не заявить о ее готовности немедля пополнить ряды Пожирателей Смерти, не обучить ее столь полезному навыку?
Отредактировано Bellatrix Lestrange (2019-05-17 14:51:13)
Мы в ответе.
За тех, кого приручили.
За тех, кому подали руку.
За тех, кого повели за собой.
Мы в ответе от начала своего бытия и до самого последнего вздоха, а некоторые из нас, кому повезет чуть меньше, и даже после собственной смерти.
Рудольфус был в ответе за собственную супругу. Ещё вчерашняя девочка, выпускница Хогвартса, так страстно увлекшаяся одиозной фигурой и его мудрыми изречениями, Беллатрикс была диковинным цветком в заповедном саду. Настоящим сокровищем, которое поручили охранять старшему из сыновей Лестрейнджа. И Рудольфус с фанатичным усердием исполнял своё предназначения, изо дня в день удивляясь и открывая в своей жене немало интересного и невероятного.
Тихая, как он помнил по учебным годам, девочка, стала женщиной, и в её спокойном омуте он отыскал светоч внезапной страсти.
Они нашли друг друга не сразу, привыкая и притираясь друг к другу как грубо исполненные шестеренки в идеальном механизме. Стесывали края, слизывали заусенцы, становились к друг другу всё ближе, всё незаменимей.
И вот наконец настал тот самый миг, когда Рудольфус Лестрейндж был готов сбросить перед своей законной женой последнюю маску, но страх разрушить этот невесомый, шаткий мирок, их уютный рай, настораживал его. Останавливал на полпути.
Мы в ответе за тех, кого...
Об этом уроке Беллатрикс попросила сама, и Рудольфус заждался, немигающим взором глядя на безутешный плач свечей под сводами подвала семейного гнезда.
Наконец в темноте послышались шаги, и волшебник поднялся с винной бочки, так долго служившей ему неуютным креслом.
- Ты долго. Полагаю, у моей жены были невероятно важные обстоятельства, что ты заставила меня ждать.
Беллатрикс ненавидит признавать чужую правоту. Пожалуй, немногим меньше, чем признавать свои ошибки. Однако, в чем-то ее родители были правы, отдавая дочь за старшего из сыновей Лестрейндж. И, пусть сама вчерашняя выпускница, планировала распорядиться своей жизнью иначе - возражать не стала. В самом крайнем случае...впрочем, об этом не стоит думать, когда собираешься добровольно впустить кого-либо в свою голову.
Окклюменция - один из наиболее полезных навыков, по мнению самой ведьмы. Есть лишь одно "но", которое раз за разом останавливало девушку от поисков учителя. Не всякому можно позволить проникнуть в собственные мысли. Особенно когда самая яркая из них – идея присоединиться к некому Темному Лорду. Кроме того, вопрос все-таки серьезной - не подашь же объявление в "Еженедельный Пророк" о поиске умелого легилимента?
На ее удачу (и, кажется, совершенно случайно) Рудольфус упомянул о своих успехах в этой области и Белла поспешила ухватиться за эту ниточку - не откажет же дражайший супруг, потративший столько сил на установление хрупкого мира под крышей Лестрейндж-холла, в обучении?
— Ты долго. Полагаю, у моей жены были невероятно важные обстоятельства, что ты заставила меня ждать. - Белла в ответ растягивает губы в хищной усмешке. Иногда ей доставляло огромное удовольствие вот так вот напоминать, что установленный мир вовсе не означает, что она в скором времени вернется к маске тихушницы-зубрилы и станет покладистой женой.
- Полагаю, у моего мужа были невероятно важные причины отказаться присоединиться к ужину и отправить за мной домовика. - В тон ему отзывается ведьма, не отводя пристального взгляда. Интересно, нашел ли себя Рудольфус в этом браке или год почти что спокойной жизни всего лишь иллюзия?
Девушка извлекает палочку, напоминающую коготь хищного зверя. Легкое движение в воздухе и между волшебниками появляются два кресла с высокими подлокотниками. Белла тут же устраивается в одном из них, закидывая ногу на ногу.
- Будешь читать мне лекции в качестве первого занятия? – Нарочито скучающим тоном интересуется она, но в глазах пляшут озорные искорки, выдавая нетерпение.
Интересно, что супруг подумает о ее безумной идее присоединиться к тем, кого «Еженедельный пророк» уже называет террористами?
Ужин. Семья. Семейные ценности и супружеские обязательства.
Как давно Беллактрикс стала интересоваться подобным? Как давно эта маленькая, скромная на первый взгляд девочка, осознала себя женой? Как давно Рудольфус стал для неё мужем?
Слишком много вопросов и слишком мало ответа для такого маленького подвала. Но здесь, сегодня между ними, наверняка, станет на несколько тайн меньше.
Он знал, что сможет прочитать её как открытую книгу.
Знал, что при попытке защититься, она навредит себе, сделает больно, безумно больно, а он подавит каждую её попытку.
Это не было целью Рудольфуса. Нет-нет, никогда бы он не навредил Беллатрикс, не причинил бы ей напрасную боль.
Но сегодня, если всё пойдет успешно, то они сделают первый маленький, но такой важный шаг к еще большему единству.
Он улыбнулся. Скупо, словно бы скромничал. Наклонил голову, задумчиво изучая волшебницу. Заглянул в её глаза, но не увидел там ничего, что уже привык видеть в глазах многих людей. Беллатрикс не боялась. Она даже не догадывалась, через что ей придется пройти.
- Как тебе известно, легилименция - это способность проникать в чужое сознание при помощи магии. И только первокурсники из Хогвартса и магглы могут называть это телепатией. Легилименция - это способность увидеть сокрытое, подменять чужие мысли своими собственными, познать чужие воспоминания. Почувствовать то, что чувствовал объект.
Рудольфус закрыл глаза, словно вспоминая что-то.
- Легилимент чувствует ложь того, кому не повезло стать его жертвой. И способен причинить немало боли, если знает как. Ты ещё не передумала?
Ведьма усмехается так, как позволяет себе усмехаться только наедине с собой – хищно, с каким-то нездоровым блеском в глазах, выдававшим неистовое желание поскорее приступить к делу. Белла достаточно честолюбива, чтобы жаждать овладеть этим знанием всем своим существом. Чуть больше она желала только встать под знамена того, кого называют Темным Лордом.
И вот она ловит взгляд супруга – упрямо глядя тому в глаза со своей усмешкой. Наверное, это настоящее безумие - добровольно пускать кого-то в свою голову, позволит свободно бродить по памяти. Не слишком ли большую власть она вручает Рудольфусу?
Мгновение задумчивости, которое муж мог бы принять за осторожность. В конце концов, он не увидит ничего о чем бы не знал или как минимум не догадывался.
- Ты словно и не знаешь меня вовсе. – Она смеется, даже насмехается. Он же думал, что благоверная струсит, правда? – Боишься того, что можешь узнать?
Ещё один небольшой укол, просто, чтобы подстегнуть Рудо. Беллатрикс никогда не замечала за собой свойственной всем современницам…наверное, это бы назвали скромностью. Разумеется, тем, что воспитаны правильно, а не этим вульгарным грязнокровкам. Она никогда не боялась подать голос в присутствии мужчин и уж точно не позволяла никому себя затыкать. Не думал же супруг, что она ни с того ни с сего передумает?
- Черти моего омута будут нежны. – Смеется ведьма, опасно блеснув глазами. Белла бы с удовольствием заявила, что такое первобытное чувство как страх ей, урожденной Блэк, неведомо. И слукавила бы потому, что сейчас, при мысли о перспективах владения окклюменцией, испытывала благоговейный страх. Было же и некоторое беспокойство - ей очень не хотелось, чтобы Рудольфус пробрался в потаенные уголки ее памяти и воспользовался этим знанием против нее самой. Конечно, можно сколько угодно убеждать себя в том, что супруг не станет вести такую грязную игру, но...чужая душа - потемки.
Её смех подстрекает, и Рудольфус Лестрейндж дает волю своим внутренним демонам. Своему истинному облику.
- Ты скрываешь что-то от меня? Боишься чем-то поделиться?
"Я узнаю все твои тайны".
Её смех не затихает.
Разливается в голове колокольчиком.
Дразнит, раскатывается прямо над ухом. Ещё и ещё раз, сводя с ума, срывая все маски.
Темный Лорд учил его, что неосторожность может быть губительна как для охотника за сознанием, так и для жертвы. Что холодны ум и неотвратимость присуща змеям - величественным и мудрейшим из существ. А спешка - всего лишь ловля блох глупым львом.
И сейчас Рудо взял себя в руки с невероятным трудом.
Он не смел порочить своего учителя. Даже в таком деле.
- Легилименс!
Его рука не дрогнула.
В отличии от голоса.
Но заклинание уже слетело с конца волшебной палочки, беспрепятственно ломая хрупкую брешь защиты волшебницы
Он погрузился в омут из событий. Отрывочных, бессвязных на первый взгляд воспоминаний, многочисленных образов. Пытался отыскать, ухватиться за что-то интересное.
Пока его внимание не привлекли школьные годы. Что-то затаенное и личное, до чего теперь он добраться.
Рудольфус Лестрейндж вошел в воспоминания своей жены, заглядывая в шкаф с её скелетами.
Беллатрикс не отвечает, только растягивает губы в хищной усмешке. Даже если и скрывает - что с того? У супруга наверняка тоже есть секреты и она уважала его достаточно, чтобы не пытаться шпионить или выведать его тайны. Сам расскажет. Когда сочтет, что время пришло.
И все же...что она там читала? Очистить разум, постараться не думать? Может, начать мысленно перечислять восстания гоблинов в хронологическом порядке и с указанием наиболее отличившихся крючконосых? Цисса нашла бы это занятие страшно скучным, уж лучше сильнейшие яды со всеми ингредиентами.
Цисса...наверное, именно из-за мыслей о ней всплыло воспоминание о Хогвартсе. Какой же это курс?
Долго оглядываться в поисках подсказки не пришлось: в двух шагах от мадам Лестрейндж, на одном из вычурных кресел слизеринской спальни, ютились две сестры Блэк. Младшая то и дело бросала беглые взгляды на внутреннее убранство гостиной, а старшая уже сидела в обнимку в учебником зельеварения. Первый курс Циссы. Кажется и ее первый вечер в школе.
Как и полагается, даже при том, что в гостиной сейчас собрался едва ли не весь факультет - никто никому не мешает. И даже компания старшекурсников во главе с Рудольфусом привлекает внимание Беллы только потому, что резкое движение сестры под боком заставило поднять глаза. Взгляд задерживается на старшем из наследников Лестрейндж чуть дольше, чем позволяет этикет, что, конечно, не укрылось от Нарциссы.
- Ты не говорила с мамой кого они хотят..? - Черноволосая девушка резко отводит взгляд, взметнув копну угольно-черных волос. - Неужели не интересовалась? А если он с твоего же курса? Совсем не интересно?
Беллатрикс награждает сестру снисходительным взглядом.
- Ничуть. У меня более... - Она поджимает губы, подбирая подходящее слово. - Практичный подход.
Сказать, что Белла ни разу не думала о том, что после выпуска ее выдадут замуж значило бы солгать. И как бы не была ненавистна мысль о потере тех крупиц свободы, что у нее пока есть, на открытый бунт старшая из сестер Блэк не решится.
Взгляд устремляется к учебнику зельеварения.
А мадам Лестрейндж хмурится. Вряд ли благоверному стоит узнавать о мыслях, которые тогда витали в голове шестнадцатилетней девчонки, не желающей подчиняться чужой воле. А потому стоит...как там писали? Очистить разум, и подавить воспоминания? Кажется, пальцы слишком сильно впиваются в собственную палочку.
Вы здесь » Marauders: Distant Thunder » Прошлое » зима 1970 - Enjoy the inexorable pain
