Аластор аппарировал в Хогсмид. Деревня ничуть не изменилась с тех пор, как он с однокашниками бегал в «Сладкое королевство» за леденцами, а потом заговаривал снежки и заставлял их преследовать девчонок, что учились на курс младше. Запах ностальгии, что тут сказать.

Грюм сильно хромал на левую ногу, которую повредил во время последней вылазки, но в целом чувствовал себя превосходно. Вечерний мартовский воздух приятно холодил свежий шрам, что тянулся наискось от переносицы; запах сдобы, доносившийся из открытых окон «Сладкого королевства», заставлял вспоминать беззаботное детство и почти не думать о зле, что караулило за воротами волшебной деревни. Аластор прошел деревню насквозь, припадая на раненую ногу и скалясь от боли, но всё равно почувствовал себя мальчишкой, который бежит в Хогвартс, чтобы не схлопотать взыскание от завхоза за слишком позднее возвращение.

Почему Альбус решил собрать их в школе, Грюм не знал. Но за все эти годы он прекрасно понял, что у Дамблдора всегда и на всё найдется своя причина, и далеко не обо всех он будет рассказывать даже самым истовым сторонникам. Грюм, к слову, причислял себя именно к их числу.

Ученики уже разошлись по гостиным, когда он проковылял по коридорам, периодически останавливаясь, чтобы перекинуться парой слов с изображенными на портретах фигурами. Некоторые были откровенно недовольны присутствием постороннего в замке, другие же открыто выказывали свое восхищение, но Грюм лишь хмыкал и смущенно кивал – показывать свои эмоции по-другому он не умел в принципе.

Он никогда не был подвержен ядовитой ностальгии, что тянет взрослых в школьные и студенческие годы, но сейчас был совсем не далек от этого чувства. Высокие каменные стены, чинно пляшущие огоньки свечей, отблески огня на рыцарских доспехах – всё дышало таким спокойствием, как будто за окном не зрела самая настоящая война. Ученики сидели в гостиных, пили купленную в «Королевстве» газировку и писали третий свиток какого-нибудь бестолкового эссе, не подозревая, что в большом мире их родителей могли уже схватить и пытать, доводя до безумия.

Здесь Аластору не хотелось оглядываться и каждые пару минут шептать заклятья определения слежки. Тем не менее, он это делал. Сила привычки.
Прозрачные волшебные нити показывали, что за ним следят разве что глаза портретов да полтергейст, прячущийся в нише под потолком и наверняка не подозревающий, что он уже обнаружен. Опасаться призрака Грюм не собирался. Живые люди куда опаснее мертвых.

Он без труда нашел коридор, ведущий к кабинету директора. По привычке оглянулся, быстрым жестом раскинул вокруг себя купол тишины и сообщил горгулье пароль, после чего поднялся в башню. Прибыл одним из первых.

Ночные вылазки уже давно стали чем-то привычным. И вот Бродяга в компании друзей снова тихо выбирается из спальни, стараясь не издавать лишних звуков спускаются по лестнице в гостиную, аккуратно отодвигают раму и выходят в общий коридор.
Но в этот раз происходило что-то совершенно новое. У них действительно был шанс вживую увидеть самого известного из авроров. Сам Сириус, признаться, больше интересовался карьерой в квиддиче, но восхищение Джеймса столь известной фигурой оказалось заразительным и вот Блэк крадется за приятелями, едва сдерживаясь, чтобы не начать отпускать шуточки и не хихикать. А вот Поттер несся вперед со своим оленьим упрямством, свято время, что именно он должен самым первым застать мистера Грюма.
Застать, конечно, довелось только разворачивающуюся статую, скрывающую вход в кабинет директора и вот тут Блэк не сдержался, прыснув от смеха в кулак и тут же отпрыгнул от Джеймса на случай, если тот захочет отомстить за насмешку.
- "Как мощны мои копытища"! Не смог догнать старика? - Шепчет он, копируя интонацию лучшего друга и облокачивается на стену. И сколько им ждать? Кто знает зачем Грюм здесь и как долго продлится их беседа с директором.
Жалко нет никакой возможности подслушать о чем они там говорят...ох, не дай Мерлин в следующем году преподавателем ЗОТИ будет Грюм. Ну почему он не мог прийти на год или даже два раньше? Вот было бы здорово, учиться у него. Сколько всего он мог бы поведать? Интересно, он бы согласился на внеклассные занятия?
В мечтах о перспективах учиться у кого-то крутого, Бродяга пытается подавить зевок и бросает беглый взгляд в коридор.
Оставалось только надеяться, что блохастая подруга завхоза не покажет свою усатую морду. Ох, надо было просто засунуть Хвоста в карман мантии аврора. Вот это было бы весело.
Блэк пожимает плечами и,  не выдержав и минуты, достает из своего кармана бумажный пакет с лакричными конфетами.
- Будешь? – Невозмутимо спрашивает он у Ремуса, едва хлопнув того по плечу. В голову закралась шальная мысль…что если такое количество авроров и представителей министерства неспроста? Что если они здесь потому, что пошли слухи…да вот хотя бы об оборотне. Или о незарегистрированных анимагов?
- Как думаете, почему он здесь? – Стараясь, чтобы голос звучал как можно более беззаботно. Не стоит нагонять панику на друзей. Особенно на Ремуса. Этот и вовсе соберется паковать чемоданы. - Эй, слушайте, если мы очень сильно захотим, чтобы в выручай-комнате было слышно что творится в кабинете директора…фокус прокатит?
Блэк подкидывает одну из лакричных конфет и, пытаясь поймать ее ртом, только чудом не задел стоящие рядом доспехи.

Причина, по которой Дамблдор собрал их всех в своем кабинете, заключалась, как обычно, в двух словах: дела Ордена. С каждой неделей становилось всё более очевидно, что Орден Феникса волшебной Британии просто необходим. Грюм, работающий в Министерстве и как никто другой ощущающий давление бюрократических рамок, прекрасно это осознавал.

Со стен смотрели портреты прошлых директоров, и их взгляды Аластора изрядно нервировали. Весь кабинет директора выглядел как сущий кошмар для параноика: вращающиеся приборы, бликующие железяки и всякие разные движения, маячащие на периферии зрения, - Грюм чувствовал, что еще десять минут, и у него начнет дергаться глаз.

К счастью, Альбус решил закончить собрание именно в тот момент, когда Аластор в шестой раз дернулся, заметив краем глаза вязкое движение жидкости в Омуте памяти. Присутствующие пожали друг другу руки, перекинулись ничего не значащими репликами о здоровье и погоде и разошлись по своим делам.

Грюм на пару минут задержался, разглядывая корешки многочисленных книг Дамблдора (некоторые из названий расплывались, стоило только прямо на них посмотреть). Когда основная масса присутствующих покинула кабинет, Аластор направился к горгулье.

- Темные времена грядут, – произнес над самым ухом Фенвик, которого через пару лет поймают Пожиратели и убьют так жестоко, что об этом будут ходить легенды. Аластор заприметил его еще пару минут назад – он залюбовался Омутом памяти.

- Темные времена уже пришли, – осклабился Грюм, вставая на ступени рядом с горгульей. Фенвик, вопреки всем правилам логики и хорошего тона, втиснулся следом.

- Ордену очень повезло, что в его рядах есть настоящие авроры, – не унимался он, заставляя Аластора шагнуть на ступень ниже, поморщившись от боли в бедре. По большому счету, Грюму было всё равно на щебет этого восторженного молодого человека, это был не первый его поклонник и далеко не последний, но щенки типа него редко задумываются о таких простых для аврора вещах, как конспирация и бдительность. Возможно, простому магу может показаться, что места безопаснее Хогвартса не существует, но Грюм был уверен, что даже этим стенам нельзя доверять.

Аластор терпеливо улыбнулся, чувствуя, как натягивается кожа на свежем шраме. Он не хотел раскидывать заглушающий купол (в Министерстве и так уже ходили слухи о его чрезмерной осторожности), но и разглагольствовать об Ордене не собирался. В отличие от Фенвика.

- Я невероятно рад, Аластор, что вы согласились стать частью Ордена Феникса, – повторил он ту же мысль другими словами. Грюм с трудом удержался от желания хлопнуть себя ладонью по лбу. – За нами будущее, ведь, не в обиду вам, министерские служащие слишком ограничены в средствах борьбы с Пожирателями, а вот Орден…

Дальше Аластор не слушал. Он стоически молчал, время от времени кивая, как будто словесный поток этого балабола его хоть сколько-нибудь заботил. Нестерпимо хотелось раскинуть чары контроля слежки. Вместо этого они шли, открытые со всех сторон, и мистер Кладезь Информации продолжал трепаться о вещах, о которых разговаривать не следовало.

Сириус ехидно усмехается, подкидывая еще одну лакричную конфету и поймав ее ртом.
- Ага, - Хмыкает он. - Спорим, Дамблдор жульничает даже в такой игре, как плюй-камни?
А вот упоминание о Макгонагалл заставляется Бродягу состроить гримасу.
- Помяни дьявола, Луни, если Кошка нас здесь поймает, я всерьез задумаюсь о том, что произнесенное в стенах замка имя профессора незамедлительно призывает ее на место происшествия.
Статуя с лестницей приходит в движение и гриффиндорец бросает на друга взгляд в стиле "я же говорил",  пытаясь скрыться вместе с приятелями, едва не выронив при этом бумажный пакетик конфет. Не хватало только чтобы она в очередной раз поймала компанию вне башни ночью.
Но вместо декана львиного факультета с лестницы сходят двое, один из которых – с ума сойти! Аластор Грюм собственной персоной!
- Хорошо, что не взяли Хвоста – он бы уже дрожал от страха и вопил, что это кончится неприятностями. – Едва слышно шепчет Блэк и пинает Джеймса в ответ. - Прекрати толкаться!
Орден Феникса? Было бы хорошее название для команды квиддича. Не всем же быть привязанным к определенной местности, правда? А «орден феникса» звучит…непобедимо. За такую команду он бы играл. Правда вот, при всем уважении к представителям закона, вряд ли из Грюма сейчас вышел бы хороший игрок в квиддич. Хотя посмотреть на него на метле дорогого стоит – это факт. Впрочем, известен он вовсе не за это. И вряд ли если речь идёт об ордене – это каким-нибудь боком относится к квиддичу, как бы не хотелось. А потому лучше перестать витать в облаках и послушать о чем там говорят.
Ему, конечно, очень хотелось рассмотреть знаменитого аврора, но вот желание остаться незамеченным было сильнее. У Поттера, казалось, наоборот потому как после очередного тычка, Сириус огрызнулся на приятеля.
- Да хватит! Залезь в мантию и хоть обниматься иди.
Успеха, впрочем, это не принесло и после очередного ощутимого толчка, Блэк буквально вылетел из укрытия, рассыпая по коридору лакричное лакомство.
- Эээ…добрый вечер, сэр! А вы метлы не подписываете? – Невозмутимо отзывается Сириус широко улыбаясь во все тридцать два. – Лакричную конфету?
Он даже протягивает немного помятый бумажный пакетик Грюму и его спутнику.

Сначала Грюм почувствовал запах лакрицы. Он беспощадно залезал в ноздри, и Аластор посмотрел на Фенвика, надеясь обнаружить в его руках пакет лакричных леденцов или чего-то подобного. Фенвик ответил удивленным взглядом. В руках у него была только книга, одолженная у Дамблдора.
Чертова лакрица. Те, кто есть эти дьявольские конфеты, и представления не имеют, сколько зелий с самыми разнообразными действиями имеют запах солодки. Действие парочки из них Грюму довелось испытать на себе, и с тех пор он неизменно настораживался, чувствуя этот запах. Для него он прочно связан с болью и смертью.

- Бенджи, будьте так любезны, идите… – к черту, Фенвик, иди к черту, кто вообще надоумил тебя провожать меня до дверей? – На улицу, мне нужно отлучиться в уборную.
Он постарался улыбнуться, чтобы придать объяснению хоть какую-то достоверность, но от получившегося оскала Фенвик только вскинул брови и, попрощавшись, заспешил к выходу. Как только сопровождающий скрылся за углом, Аластор, не разворачиваясь, быстрым движением раскинул чары контроля, и результат подтвердил опасения. В ту же секунду он поставил вокруг себя простенький Протего, наивно полагая, что если у него и найдутся враги в Хогвартсе, то они вряд ли станут глушить его Авадой. Хотели бы – он бы давно лежал тут прозаичной грудой из костей и мяса. 

Рядом точно кто-то был, и, прислушавшись, Грюм смог наконец уловить возню и чуть слышное перешептывание. Минутой назад его заглушал треп Фенвика, но сейчас в воздухе отчетливо слышался шорох и голоса нескольких мальчишек. Именно мальчишек, и именно нескольких. Аластор резко развернулся, намереваясь кинуть в излишне самоуверенных юнцов Ревелио или Ступефаем, но один из шпионов сдался без боя.

- Какую, к черту, лакричную конфету, щенок? – шипит Аластор, наблюдая, как на свет божий появляются еще двое подростков. Он их знал по рассказам Дамблдора, но никак не думал, что гриффиндорцы окажутся такими бестолочами.

Первый наглец, с длинными волосами и вызывающе красивым лицом, наверняка был Сириусом Блэком, в его внешности без труда просматривались черты Вальбурги. Возникшие из неоткуда двое были Люпином и Поттером. Люпин, худой и изможденный, выглядел как человек, которого потащили на эту вылазку против его воли (Грюм не исключал, что так оно и было, но причины, по которым этот весьма талантливый мальчуган якшался с остальными оставались для него неясными), а вот Поттер разве что не светился от восторга.

Не иначе, перед Грюмом стояло местное отделение его фанклуба. И вылезло оно из-под мантии-невидимки, самой настоящей и вызывающей немало вопросов.

- Вы вряд ли понимаете, как близки были к оглушающему или чему похуже, - произнес Грюм раздраженно, убирая палочку в кофр на бедре. – Зачем вы за мной шпионили, шпана? А ты, Блэк, немедленно убери свои конфеты, а то я превращу их в пауков, и они откусят тебе пальцы.